Конфеты для писателя

Пожалуй, нет ни одного заметного деятеля сталинской эпохи, чья смерть не была бы окружена сонмом мифов и легенд. Причем не так уж важно, насколько глубоко тот или иной человек был вовлечен в политику. Не избежал этой участи и «буревестник революции» Максим Горький.

18 июня 1936 года ушел из жизни великий советский писатель Максим Горький. Обстоятельства его смерти до сих пор полностью не ясны. Действительно ли он умер от болезни или стал жертвой какого-то заговора? Версий много. На сегодняшний день насчитывается около 7 теорий. Явных доказательств убийства нет, но и обстоятельства естественной смерти вызывают серьезные сомнения.

Можно выделить 4 основные версии смерти писателя. Первая - это официальная точка зрения, господствовавшая в сталинские времена. Согласно ей, писателя устранили «агенты буржуазии», «предатели социалистической революции, троцкисты и правые утописты». А именно - главный редактор газеты «Известия» Николай Бухарин, нарком почт и телеграфа Алексей Рыков, нарком внутренних дел Генрих Ягода, личный секретарь Горького Петр Крючков, лечащие врачи писателя Лев Левин и Дмитрий Плетнев.

Вторая версия умерщвление по приказу Иосифа Сталина, хитроумно осуществленное Ягодой. Третью версию высказывал врач Дмитрий Плетнев - согласно ей, Горький отравился шоколадными конфетами, присланными из Кремля. Наконец, последняя версия - это естественная смерть в результате воспаления легких, с которым организм не справился.

Первая версия умело использовалась для борьбы с политическими противниками. Когда судили «убийц Горького», никто из врачей, реально лечивших писателя, не был вызван в качестве свидетеля. Между тем в своей речи на судебном заседании прокурор СССР Андрей Вышинский говорил так: «Прежде всего, я обращаю ваше внимание на то, что экспертиза была составлена из выдающихся деятелей советской и мировой медицинской науки. Я обращаю ваше внимание, что эта экспертиза пришла к единодушному заключению: экспертиза подтвердила, что меры, принятые убийцами в отношении умерщвления A.M. Горького, В.В. Куйбышева, B.Р. Менжинского, действительно были строго продуманными и имели своим результатом смерть этих выдающихся людей».

Официальная версия гласила, что во время встречи в Париже в 1934 году Лев Троцкий приказал устранить Горького. Приказ был передан помощником Троцкого Сергеем Бессоновым Генриху Ягоде и приведен в исполнение. При этом якобы с помощью доктора Левина был убит еще и Максим Пешков, сын писателя. Эти обвинения рассматривались на так называемом Третьем Московском процессе весной 1938 года. Различные обвинения тогда были предъявлены 21 человеку. Помимо убийства Горького, Кирова, Менжинского и Куйбышева им вменяли в вину подготовку покушений на Сталина и Ежова, шпионаж, подготовку развала СССР и прочее. Все обвиняемые, кроме одного, признали свою вину полностью. 18 человек были приговорены к расстрелу, трое получили длительные сроки заключения. В том числе врач Дмитрий Плетнев получил 25 лет, а Сергей Бессонов - 15. Впрочем, в 1941 году все они все же были расстреляны.

Вторая версия была создана Львом Троцким и, наоборот, направлена против Сталина и его окружения. Ссылаясь на людей, близких Ягоде, он допускал версию о существовании в ОГПУ строго секретной токсикологической лаборатории, яды которой «помогали» многим видным советским политическим деятелям уйти из жизни. Троцкий считал, что Сталин боялся того, что Горький перестанет молчать и сообщит Западу правду о событиях в СССР. В том числе и о партийных «чистках». Именно поэтому Горький торопился с приездом французских писателей Луи Арагона и Эльзы Триоле. Как только иностранные гости появились, Горькому был дан яд. Интересно, что это подтвердил сам Ягода, который на суде признал свою вину в смерти Горького и его сына.

Третью версию приписывают доктору Дмитрию Плетневу. В 1954 году в выходившем за рубежом меньшевистском журнале «Социалистический вестник» было опубликовано сенсационное сообщение. Согласно ему, в 1938 году, находясь в заключении, он рассказал немецкой коммунистке Бригитте Герланд, оказавшейся в том же лагере, что писателя отравили шоколадными конфетами, присланными из Кремля. Герланд пересказывала со слов Плетнева такие подробности: «Он щедро одарил конфетами двух санитаров, которые при нем работали, и сам съел несколько конфет. Через час у всех трех начались мучительные желудочные боли, а еще через час наступила смерть. Было немедленно произведено вскрытие. Результат? Он соответствовал нашим самым худшим опасениям. Все трое умерли от яда».

Об этой версии говорил и знаменитый художник Юрий Анненков, знавший Горького при жизни. Но эта версия маловероятна. Во-первых, вызывает сомнения сам факт разговора между Герланд и Плетневым, а во-вторых, писатель не любил шоколадных конфет. Тем более он не мог съесть их за час до смерти. Весь день 17 июня 1936 года Горький был без сознания, а утром 18 июня скончался.

Последняя версия - естественная смерть. В конце мая 1936 года Горький жил в Крыму и не собирался в Москву. Но скучал без внучек. Получив сообщение об их болезни, срочно поехал в столицу. Писатель Сергеев-Ценский отговаривал Горького от поездки, но тот не послушал его. 1 июня 1936 года, приехав в Москву, он поспешил в больницу, чтобы проведать внучек. А после обеда заехал на Новодевичье кладбище проведать могилу сына. Было холодно, дул резкий ветер. В результате писатель серьезно простудился, у него поднялась температура.

У постели больного классика собрался консилиум докторов из Москвы и Ленинграда - 17 человек. С 6 июня в газетах регулярно печатали бюллетени о состоянии здоровья писателя. Но постепенно складывалось впечатление, что Горький обречен. Ему становилось все хуже и хуже. Резкое ухудшение наступило 8 июня - больной начал задыхаться. Врачи к общему решению прийти не могли.

Умирающего приехали навестить Сталин, Ворошилов и Молотов. Горький разговаривал с ними как здоровый, просил решить некоторые вопросы, выражал желание вернуться к работе. 12 июня писатель, оправившись от болезни, чувствовал себя хорошо. После этого у постели появились новые врачи, в том числе и Плетнев.

Горький не знал, чем болен, но верил врачам, которые враждовали между собой. Первоначальный диагноз - грипп - не соответствовал истине. До сих пор непонятно: зачем от писателя скрывали диагноз, если он действительно болел воспалением легких? Хотя состояние здоровья писателя улучшалось, но сообщения врачей были противоречивы.

14 июня Горький повеселел, побрился и принялся писать письма. Лев Левин, лечивший его 10 лет, обрадовался. Тем временем другие доктора сообщали: «Безнадежен». Утром 17 июня у Горького хлынула горлом кровь, а на следующий день он умер. Вскрытие показало: легкие оказались в ужасном состоянии, плевра приросла к ним. Они были настолько заизвесткованы, что загремели, когда их кинули в ведро!

После смерти писателя обнаружилось завещание, судьба которого до сих пор неизвестна. Рассказывают, что когда прах Горького хоронили в Кремлевской стене, жена писателя Екатерина Пешкова передала конверт с текстом Сталину, но вождь его не взял, досадливо отмахнувшись.

В медицинском заключении о смерти Горького ничего не сказано о болезни легких, которой он страдал долгое время. Смерть якобы наступила от «тяжелой инфекции», при явлениях паралича сердца и дыхания. Хотя личный секретарь писателя Петр Крючков писал, что сердце и давление у Горького всегда были в норме. Это несоответствие уже ставит под сомнение официальную версию смерти. Хотя и не снимает ответственности с Генриха Ягоды и его помощников.

Раскрыть тайну смерти Горького могли бы письма писателя Луи Арагону и Эльзе Триоле, написанные в марте 1936 года. Все ссылки на эти письма говорят о том, что в этот момент Горький хотел обратиться к мировому сообществу с полным разоблачением политики Сталина. Французский исследователь Мишель Нике заметил, что Арагон что-то умалчивает. А другой француз, писатель и общественный деятель Ромен Роллан писал так: «Террор в СССР начался не с убийства Кирова, а со смерти Максима Горького». Что же произошло на самом деле и кто приблизил роковой конец? Теперь мы навряд ли узнаем правду. Все, кто принимал участие в этой драме, либо расстреляны, либо умерли, сохранив молчание.

Виктор ВОЛЫНСКИЙ