Повесть о настоящем человеке

Борис Полевой написал о летчике Алексее Маресьеве книгу «Повесть о настоящем человеке». В ней было рассказано, как во время войны летчик потерял обе ноги, но все равно смог вернуться в строй. В Советском Союзе о летчике Алексее Петровиче Маресьеве знали все. Такова была сила советской пропаганды.

Пропаганда сделала Маресьева символом патриотизма и овеяла легендарной славой. Однако слава была вполне заслуженной. Борис Полевой, «открывший» Маресьева для советских людей, практически не исказил событий, разве что художественно обработал, то есть изъял какие-то факты, которые казались ему ненужными, а какие-то переосмыслил.

Сначала Полевой даже не думал о книге, а написал очерк в газету. Война была еще в полном разгаре, и цензура не допустила очерк к печати: а вдруг враги решат, что в СССР не осталось больше здоровых летчиков, если журналист с таким восторгом пишет о калеке? В 1946 году Полевой перевел очерк в формат книги, на всякий случай изменив даже фамилию своего героя с Маресьева на Мересьева. Много лет спустя летчик по этому поводу шутил, что оставлять настоящую фамилию Полевой побоялся - а вдруг герой его книги совершит какой-то неблаговидный поступок? Что будет тогда с тем, кто его прославлял? Более того, на самом деле Полевой имел все основания бояться! Ведь в жизни Маресьева до войны был один эпизод, который чудом не сделал 17-летнего тогда паренька пособником врагов народа.

Леша Маресьев родился и жил в глухой провинции - волжском городке Камышин. Его отец был ранен в Первой мировой войне и в 1919 году умер. Мать осталась с тремя сыновьями на руках и едва сводила концы с концами, работая уборщицей. Жили они впроголодь и в совершенно антисанитарных условиях. Иначе бы почему маленький Леша заболел малярией? Болезнь он пережил, но получил тяжелые осложнения - суставной ревматизм, который постоянно изводил его болями и полной неспособностью самостоятельно передвигаться. Доходило до того, что в школу и обратно его доставляли на закорках. К тому же он постоянно болел. А у мальчишки была мечта - стать авиатором. Тогда это было все равно что стать космонавтом. Вместо этого ему пришлось осваивать специальность слесаря. Ни в какую летную школу его не брали по состоянию здоровья.

И вот в этот период юношеской мечты о небе в Камышинский комсомольский комитет спустили разнарядку - отобрать «добровольцев» для строительства Комсомольска-на-Амуре. Если уж дошло до отправки на эту стройку больного Маресьева, то дела с разнарядкой явно шли из рук вон плохо. А Леша ехать не захотел, более того - бросил на стол свой комсомольский билет. Шел 1934 год... Последствия могли быть катастрофическими. Все понимали, что нужно его уговорить. Уговаривала мать. Уговаривали даже в той медицинской комиссии, которая не нашла противопоказаний для отправки Маресьева на Дальний Восток. Напротив, врач из комиссии наплела ему что-то о чудодейственном воздействии тамошнего климата и даже о чудесах исцеления. Маресьев поехал. И случилось чудо: он действительно излечился, хотя жили строители в нечеловеческих условиях и трудились от зари до зари. Потом он попал в заветную летную школу, выпустился из военного авиационного училища с лычками младшего лейтенанта, а потом началась война, и скоро летчик стал героем. Но эпизод с выложенным на стол комсомольским билетом всегда мог всплыть. Полевой это отлично понимал, так что частично изменил фамилию своего персонажа.

События, о которых повествовал Полевой, происходили в районе так называемого Демянского котла. Лейтенант Маресьев к тому времени уже считался опытным пилотом, практически асом - на его счету было четыре сбитых немецких самолета.

4 апреля 1942 года его эскадрилья, как всегда, охотилась за немецкими самолетами, но враг оказался успешнее. Маресьеву удалось подбить один из «юнкерсов», но серьезно пострадал и его Як-1. Маресьев понял, что падает, и стал уводить свой самолет от территории, оккупированной врагом. Кое-как он дотянул до лежащего внизу озерца, думал там приземлиться, но забыл, что вместо колес самолет поставлен на зимние лыжи. В результате летчик промахнулся, лыжи задели за верхушки деревьев, самолет развалился на части а сам Маресьев оказался в глубоком снегу. Это его спасло от гибели, но не от тяжелых травм - обе ноги летчика были раздроблены. С этого момента, собственно, и начинается сам подвиг. Полевой приукрасил его одними деталями и старательно спрятал другие.

Поисковики вычислили примерное место, где упал самолет, и пришли к выводу, что это Лютицкое болото, которое находилось тогда на советской территории. Местность вокруг болота была плотно заселена, деревни там располагались на расстоянии от двух до пяти километров одна от другой. Почему же тогда путь Маресьева к своим занял 18 суток? И почему пилот не погиб от переохлаждения? Ответ на самом деле прост: виноват снег. Глубокий снег (хотя была уже весна) очень мешал летчику, который и так мог только ползти. То, на что у здорового человека уходит пять минут - перемещение на пару десятков метров, - занимало долгие часы. В таком снегу нет никакого обзора, все кажется одинаковым. К тому же леса там с буреломом, и поэтому ориентироваться, тем более лежа на животе, попросту невозможно. Но снег спас Маресьева и от быстрой смерти. Под холодным покрывалом находилась еда - ягоды, которые можно есть, трава, а сам снег стал источником воды. Ползти Маресьеву было трудно, раны кровоточили, кожа на открытых участках тела и поврежденных ногах обмерзала. Когда летчик не смог ползти, он стал перекатываться. Вероятно, тогда все ориентиры он потерял окончательно. В итоге небольшое расстояние - не больше 10 километров - он преодолевал две с половиной недели.

Люди нашли его случайно. Сначала подумали - немец, потом выяснили, что свой. Но до конца так и не поверили, сообщили на ближайший аэродром. Оттуда прилетели особисты, которые хотели записать раненого в немецкие шпионы и везти его на допрос. Маресьеву повезло - кто-то из летчиков его узнал. Тогда его повезли в госпиталь. Там-то и стало ясно, что у летчика сильное обморожение, а раздробленные ноги - просто месиво костей и мяса, и уже идет гангрена. Чтобы спасти ему жизнь, обе ноги ниже колена ампутировали.

Когда Маресьев очнулся, то узнал, что ног больше нет, а следовательно, он не сможет летать. Это было хуже смерти на заснеженном болоте. Сразу, как только культи немного зажили, он начал осваивать протезы. Протезами были просто деревянные конструкции в форме ног с кожаным креплением. Стоять по сути приходилось на торцах костей. Боль была адская не только от движения, но даже от стояния. Однако Маресьев себе говорил, что не желает быть инвалидом и перемещаться, сидя на тележке. После каждой попытки освоить протезы раны открывались и кровоточили. Но он тренировался, превозмогая боль. Он заставил себя привыкнуть к этой боли, выключить ее. Страдания на лице не отражались - наоборот, он улыбался. Танцевал, прыгал, плясал, а потом с трудом снимал протезы, и они были в крови. Ему даже удалось убедить медкомиссию, что он готов вернуться в строй. И ему разрешили вернуться в авиацию. Он снова стал летать на боевые задания и сбил еще семь немецких самолетов. Получил звезду Героя Советского Союза. Только в 1944 году, когда на смену фанерным самолетам пришли более тяжелые и сложные машины, а успехи советских войск говорили о скором окончании войны, он позволил себе перейти из пилотов в инструкторы.

В 1946 году вышла книга Полевого. И судьба Маресьева кардинально изменилась. Он стал не человеком, а символом. Получил высшее образование, написал диссертацию, возглавил Советский комитет ветеранов войны. Без него не обходилось ни одно крупное патриотическое мероприятие. Умер он 18 мая 2001 года в возрасте 85 лет от инфаркта.

В последние годы жизни его уже редко куда-то приглашали и школьникам больше не демонстрировали. Однако переход в другую идеологическую плоскость не отменяет ни мужества, ни воли этого человека. И он в желании остаться в профессии совсем не одинок. Дореволюционный аэронавт Александр Прокофьев-Северский летал, потеряв одну ступню. Английский летчик Дуглас Бадер лишился обеих ног, но вернулся в авиацию.

И всех, совершивших подобный подвиг, просто не перечислить.

Михаил РОМАШКО